Неточные совпадения
«Странный человек этот лекарь!» — думала она, лежа в своей великолепной постели, на кружевных подушках, под легким шелковым одеялом… Анна Сергеевна наследовала от
отца частицу его наклонности к роскоши. Она очень любила своего грешного, но доброго
отца, а он
обожал ее, дружелюбно шутил с ней, как с ровней, и доверялся ей вполне, советовался с ней. Мать свою она едва помнила.
Р. S. Проклятие пишу, а тебя
обожаю! Слышу в груди моей. Осталась струна и звенит. Лучше сердце пополам! Убью себя, а сначала все-таки пса. Вырву у него три и брошу тебе. Хоть подлец пред тобой, а не вор! Жди трех тысяч. У пса под тюфяком, розовая ленточка. Не я вор, а вора моего убью. Катя, не гляди презрительно: Димитрий не вор, а убийца!
Отца убил и себя погубил, чтобы стоять и гордости твоей не выносить. И тебя не любить.
— А вот покойничек рябиновочку
обожал… Помянем душу усопшего рябиновочкой…
Отец Никодим, пожалуйте по единой, — подтягивал церковный староста, друг покойного.
«Их
отцы старые, бедные их матери, которые в продолжение 20 лет любили,
обожали их, как умеют
обожать только матери, узнают через шесть месяцев или через год, может быть, что сына, большого сына, воспитанного с таким трудом, с такими расходами, с такою любовью, что сына этого, разорванного ядром, растоптанного конницей, проехавшей через него, бросили в яму, как дохлую собаку. И она спросит: зачем убили дорогого мальчика — ее надежду, гордость, жизнь? Никто не знает. Да, зачем?
Отец обожал себя, и для него было убедительно только то, что говорил он сам.
— Вы сегодня удивлялись, что у нас так много ваших фотографий. Ведь вы знаете, мой
отец обожает вас. Иногда мне кажется, что вас он любит больше, чем меня. Он гордится вами. Вы ученый, необыкновенный человек, вы сделали себе блестящую карьеру, и он уверен, что вы вышли такой оттого, что он воспитал вас. Я не мешаю ему так думать. Пусть.
—
Отец обожает тебя. Ты на него сердишься за что-то, и это убивает его. Посмотри: он стареет не по дням, а по часам. Умоляю тебя, Андрюша, бога ради, ради своего покойного
отца, ради моего покоя, будь с ним ласков!
Короче вам сказать: была у нас двоюродная бабка, и, заметьте, бабка с моей стороны; препочтеннейшая, я вам скажу, старушка; меня просто
обожала, всего своего имущества, еще при жизни, хотела сделать наследником; но ведь я
отец: куда же бы все пошло?..
— А доктора Николая Николаевича ты не
обожала разве? А батюшку
отца Модеста? А Антонину Николаевну, до меня еще, когда была в «средних»? А барышню, что к начальнице ходит, массажистку? А? Не
обожала, скажешь? — И Наташа насмешливо и лукаво смотрела в заалевшееся от смущения Фенино лицо.
Люда приехала из Малороссии. Она
обожала всю Полтаву, с ее белыми домиками и вишневыми садами. Там, вблизи этого города, у них был хутор.
Отца у нее не было. Он был героем последней турецкой кампании и умер как герой, с неприятельским знаменем в руках на обломках взятого редута. Свою мать, еще очень молодую, она горячо любила.
Ей ее фамилия кажется смешной и совсем уже не барской: Черносошная. А тетка Павла и
отец гордятся ею. Почему?.. «Черносошные» — она знала, что это такое. Так звали в старину мужиков, крепостных. И это ей объяснил учитель истории, когда раз заболтался с нею около доски. В классе дразнили ее тем, что она
обожает его, а это была неправда. Она
обожала батюшку — законоучителя, и на исповеди чуть-чуть было не призналась ему.
Изредка мы с братом бывали у Вильмсов, в квартире их внутри Петропавловской крепости. Была у них единственная дочь Зиночка, болезненная, истерически говорливая, очень образованная.
Отец ее
обожал.
— Не он один виноват в этом, — сказала она. — Я тоже строго веду свою девочку, но тем не менее она знает, что у нее есть мать и что она дорога ей. Осип же не может сказать того же о своем
отце, он знает вас только со стороны строгости и неприступности, если бы он подозревал, что в глубине души вы
обожаете его…
— Я постараюсь возродиться, а ее возрождать нечего… Мне только надо возвысить до нее себя! — восторженно воскликнул Белавин. — Повторяю, я
обожаю мою невесту и чувствую, что мне ничего не будет стоить отказаться от надоевшего мне прошлого, со всеми его соблазнительными грешками и мимолетными наслаждениями и сделаться верным мужем и любящим
отцом…
— Да, да, я умираю… Не забудьте… мой
отец… Саша… вы знаете… Саша… я ее люблю… я ее…
обожаю…
Моя обязанность покоряться
отцу, которого я
обожаю, а воля его тебе известна.
Быв по натуре своей одновременно богослов, и реалист, архиерей созерцаний не
обожал и не любил, чтобы прочие люди заносились в умственность, а всегда охотно зворочал с философского спора на существенные надобности. Так и тут: малые достатки
отца моего не избежали, очевидно, его наблюдательного взора, и он сказал...